Вот и подошли. Практически ничего не осталось, все было в огне. Видимо, это был ад. Кнопка представила, как метались здесь люди, лошади, хищники. Бегали, кричали, старались спастись. Бились о решетки. А сейчас была тишина и покой. Никому ничего не нужно было, только бело-красные ленточки, отгородившие обломки от всего нетронутого огнем. Отдельный мирок, сгоревший до тла. Цирк Мечты. Сгоревшей, рухнувшей в одну минуту Мечты. Не способной уже никогда возродиться, потому что.. Да потому что не феникс. Пугнувшись колыхнувшейся под ветром ленточки, что было, конечно, глупо, кобыла аккуратно потянула воздух. Омерзительно. Передернуло так, что было видно даже со стороны. Сотряслось все тело. Выжжено, все выжжено. Похоже на то, что сейчас на душе. Выжжено, выскоблено. Княгиня повернула голову, посмотрела на Лорана.
«Тебе не обязательно идти со мной. Ты можешь отстегнуть корду. Ты же знаешь, я все равно приду. Мне больше некуда идти.»
Дальше, дальше, за красно-белою ленточку, дальше. Дальше, по обломкам. Можно даже сказать, босиком. Ступая аккуратно, чтобы не потревожить Мертвых. Могила. Одна общая могила. Вороная остановилась. В лучах летнего, яркого солнца все выглядело ещё ужаснее. Насмешка. Оно освещает этот ужас, когда должно плакать о тех, кого больше нет. Чьи скелеты сейчас лежат тут, обугленные, никому не нужные, не опознанные. Черепа, кости, глаза… Кобыла то и дело отпрыгивала в стороны, раздувала ноздри. В глазах отражался ужас, страх, отчаяние, боль… Все вперемешку и по отдельности. Безошибочно… Феноменальная память легко восстанавливала сооружения, мельчайшие детали декора. Тут была конюшня, пройдя чуть дальше – манеж. Только вот тогда нужно было петлять. Тут была стена. А сейчас напролом, по осколкам, обхадя гвозди, торчащие из обугленных досок, стараясь не опускать глаза вниз… Но в то же время пытаясь не наступать на останки. Попытка совместить невозможное.
Дальше-дальше, все ещё изредка подпрыгивая, отпрыгивая, прижимая уши, пугаясь, шарахаясь, раздувая ноздри, но не издавая ни звука. Взгляд вперед… Он. Среди обломков. Высокой, четкой рысью несется к ней. Грива развевается на ветру, солнце как обычно играет, блестит на его шерсти. Глаза. Эти глаза. Добрые, большие, черные, как обычно.
Моргнула. Исчез. Галлюцинации на высшей стадии.
«Нет, нет, нет, никакой надежды, он умер. И не воскреснет НИКОГДА. Запомни это, дорогая. НИ-КОГ-ДА. Теперь тебе часто придется повторять это слово. Не тешь себя иллюзиями. Умер. Ушел»
Все, сил больше нет. Терпеть боль невозможно. Сердце отказывается гнать кровь по артериям, каждое сокращение отдается болью. Ещё долго. Ещё долго она не забудет. Ещё долго эти обломки будут сниться ей по ночам, не давай высыпаться. Ещё долго воспоминания о нем будут отдавать болью в сердце. Ещё долго… Ещё очень долго… А пока она стоит посередине обломков, посередине того места, где он метался, пытаясь спастись, встречая новый день, рассвет, такой красивый, такой необычный. Первый день без него.
